Сука шаман
Откидываюсь на стул спиной, закидываю руки за головы, затыкаю уши наушниками, считаю точки на потолке и отмеренные мне минуты, в которых я не существую. Всё вокруг меня продолжает бурлить, а я для этого всего испаряюсь. Вокруг меня невидимая стена. Я в маленьком, тесном и прозрачном куполе - могу видеть всех. И все видят меня. Но я, тем не менее, абсолютно обособлен.
Поднимаю уровень громкости и рассредотачиваю взгляд, чтобы силуэты вокруг меня тоже... рассредоточились.
On ne changera rien...
Тоска, злость, гнев, раздражение, нежелание общаться и замечать людей вокруг - всё это медленно выползает наружу, цепляясь когтистыми пальцами за истерзанную душу. Скалит наружу пасть, светит глазами из темноты, глухо рычит и лениво дёргает колючим, подраным хвостом.
Отмеренное время кончается.
Не хочу общаться, не хочу никому помогать, никого выслушивать или понимать. Надоело долбиться куда-то, растягивая губы в улыбке. Нет, она ни в коем случае не была обманом. Но на неё уже нет ни сил, ни желания. Всё чаще хочется посреди дня просто всплеснуть руками и завопить: "А-а-а-а! Делайте, что хотите! Задрали, чёрт побери! Абсолютно что хотите! Делайте, думайте, считайте, говорите, мучайтесь, страдайте, плачьте, смейтесь, что угодно! Мне плевать! Вы достали! У меня своей жизни нет - я всё в вашу носом тычусь! Съебитесь, господа, оставьте меня в покое!"
- Ты слишком добрый. Бываешь, - я хмуро кошу взгляд через плечо. Молчу, не спорю. Что толку с правдой-то спорить. Услышанное порождает жалкий зародыш мысли, который Лис сам за меня развивает.
- Поэтому когда ты перестаёшь скакать вокруг да около человека, он искренне удивляется и негодует. И хорошо, если только так...
- А если нет, то я ещё и виноватым оказываюсь, - бурчу себе под нос и прибавляю шагу.
Можно ли услышать кивок? Можно, в общем-то.
Чем больше мне становится грустно, тем сильнее я погружаюсь в работу. Просто всего себя в неё отдаю! Это хорошо для карьеры. Это плохо, потому что является следствием отвратительного настроения.
- Я уже мысленно расчленяю вас всех... - обвожу взглядом кабинет и с удовольствием утыкаюсь в дела. В бумаги, в почту, в сайты, в коды, тексты и элементы.
Машина с выбитыми фарами, пересекающая дорогу, похожа на большое, жуткое, нерасторопное животное, вперившееся в тебя пустыми глазницами. Я шустро перебираю ногами, потому что опаздываю. А опаздываю, потому что поздно вышел с работы. И приходится скакать, сопеть в шарф и давить свои мысли подошвой сапога в лужах с грязными осколками снега. Тут только мы в нашем коконе. Только мы друг у друга сейчас. А больше рядом никого нет. А если кто-то и есть, то далеко и слабо-ощутимо. Обманчиво слабо, конечно... но с ощущением одиночества не поспоришь.
- ... как грустно и как хорошо...
- М?
- Грустно само собой. А хорошо от того, что ты есть у меня... - хочется рычать и плакать, а вместе с тем улыбаться и обниматься. Но рычать и плакать хочется на всех. А улыбаться только Дику.
- Вот мы с тобой. И вот целый мир. И мы на весь этот мир. Друг для друга. Разве не прекрасно чувство, когда можно ощутить, будто весь мир только нам двоим и создан. И чтобы ни произошло и как бы мы не переродились после, в каких бы условиях, телах и мирах не оказались - между нами всё равно будет эта связь, - вздыхаю. Единственное тёплое чувство, которое греет сегодня. И не так больно плевать на окружающих. А уж тем более когда они на тебя плюют...
Преисполненный нежности, поворачиваю голову и вижу, как Книжник шагает совсем-совсем рядом. Что можно чуть наклониться и сразу дотянуться. Пользуясь этим, едва уловимо целую его в висок и вдыхаю лёгкий аромат кофе.
Да, меня съедает печаль.
Но я только больше ощущаю, что могу всего достигнуть.
Поднимаю уровень громкости и рассредотачиваю взгляд, чтобы силуэты вокруг меня тоже... рассредоточились.
On ne changera rien...
Тоска, злость, гнев, раздражение, нежелание общаться и замечать людей вокруг - всё это медленно выползает наружу, цепляясь когтистыми пальцами за истерзанную душу. Скалит наружу пасть, светит глазами из темноты, глухо рычит и лениво дёргает колючим, подраным хвостом.
Отмеренное время кончается.
Не хочу общаться, не хочу никому помогать, никого выслушивать или понимать. Надоело долбиться куда-то, растягивая губы в улыбке. Нет, она ни в коем случае не была обманом. Но на неё уже нет ни сил, ни желания. Всё чаще хочется посреди дня просто всплеснуть руками и завопить: "А-а-а-а! Делайте, что хотите! Задрали, чёрт побери! Абсолютно что хотите! Делайте, думайте, считайте, говорите, мучайтесь, страдайте, плачьте, смейтесь, что угодно! Мне плевать! Вы достали! У меня своей жизни нет - я всё в вашу носом тычусь! Съебитесь, господа, оставьте меня в покое!"
- Ты слишком добрый. Бываешь, - я хмуро кошу взгляд через плечо. Молчу, не спорю. Что толку с правдой-то спорить. Услышанное порождает жалкий зародыш мысли, который Лис сам за меня развивает.
- Поэтому когда ты перестаёшь скакать вокруг да около человека, он искренне удивляется и негодует. И хорошо, если только так...
- А если нет, то я ещё и виноватым оказываюсь, - бурчу себе под нос и прибавляю шагу.
Можно ли услышать кивок? Можно, в общем-то.
Чем больше мне становится грустно, тем сильнее я погружаюсь в работу. Просто всего себя в неё отдаю! Это хорошо для карьеры. Это плохо, потому что является следствием отвратительного настроения.
- Я уже мысленно расчленяю вас всех... - обвожу взглядом кабинет и с удовольствием утыкаюсь в дела. В бумаги, в почту, в сайты, в коды, тексты и элементы.
Машина с выбитыми фарами, пересекающая дорогу, похожа на большое, жуткое, нерасторопное животное, вперившееся в тебя пустыми глазницами. Я шустро перебираю ногами, потому что опаздываю. А опаздываю, потому что поздно вышел с работы. И приходится скакать, сопеть в шарф и давить свои мысли подошвой сапога в лужах с грязными осколками снега. Тут только мы в нашем коконе. Только мы друг у друга сейчас. А больше рядом никого нет. А если кто-то и есть, то далеко и слабо-ощутимо. Обманчиво слабо, конечно... но с ощущением одиночества не поспоришь.
- ... как грустно и как хорошо...
- М?
- Грустно само собой. А хорошо от того, что ты есть у меня... - хочется рычать и плакать, а вместе с тем улыбаться и обниматься. Но рычать и плакать хочется на всех. А улыбаться только Дику.
- Вот мы с тобой. И вот целый мир. И мы на весь этот мир. Друг для друга. Разве не прекрасно чувство, когда можно ощутить, будто весь мир только нам двоим и создан. И чтобы ни произошло и как бы мы не переродились после, в каких бы условиях, телах и мирах не оказались - между нами всё равно будет эта связь, - вздыхаю. Единственное тёплое чувство, которое греет сегодня. И не так больно плевать на окружающих. А уж тем более когда они на тебя плюют...
Преисполненный нежности, поворачиваю голову и вижу, как Книжник шагает совсем-совсем рядом. Что можно чуть наклониться и сразу дотянуться. Пользуясь этим, едва уловимо целую его в висок и вдыхаю лёгкий аромат кофе.
Да, меня съедает печаль.
Но я только больше ощущаю, что могу всего достигнуть.
-
-
17.12.2014 в 22:11-
-
17.12.2014 в 22:14Я не знала, что ты можешь из-за меня опоздать. Отработала бы в другой день, если б знала.
-
-
17.12.2014 в 22:19Работа!
Вообще бесит- что -да - состояние понимаю, а сказать тут и нечего.
А и не надо, в принципе. Я не сомневаюсь ни капли в том, что ты понимаешь. И этого знания мне с лихвой хватает.
Мне не плевать на тебя, Шакал.
Я и не утверждал такого на твой счёт. Напрямую уж точно.
И злюсь. На всё и на всех, включая себя.
Ну вот мне своей злости и желания убивать мало как будто. Вот и шлю вас, товарищи, забившись в свою нору.
-
-
17.12.2014 в 22:20Я удивительным образом успел.
Хотя это не я успел, если уж на то пошло.
-
-
17.12.2014 в 22:21Хорошо. (Что-то я однообразно отвечаю...) Короче, постараюсь тебе не мешать.
-
-
17.12.2014 в 22:25Хотя это не я успел, если уж на то пошло."
Ну блин! Я же не знала...
Не знаю, куда, но радует, что успел. Хотя... Кажется, я поняла. Впрочем, детали не важны. Просто жаль, что я не знала. Могла бы отработать в другой день. Хотя, опять же, теперь это уже тоже неважно.
-
-
17.12.2014 в 22:27-
-
17.12.2014 в 22:30