Сука шаман
четверг, 23 мая 2013
Сука шаман
Поиграл в теннис. Прыгнул в водохранилище. Шёл домой, громко хлюпая водой с песком в кедах и напевая песни. Потом была долгая репетиция в театре. И попытка доползти до дома на ужасно больных ногах.
Я без денег. Ещё я лентяй. И у меня скоро показ\экзамен\ГОС. Я всё ещё ленюсь. А ещё надышался пуха. Всё тело нахрен высыпало. Вот такие пироги.
Я без денег. Ещё я лентяй. И у меня скоро показ\экзамен\ГОС. Я всё ещё ленюсь. А ещё надышался пуха. Всё тело нахрен высыпало. Вот такие пироги.
среда, 22 мая 2013
Сука шаман
22.05.2013 в 13:51
Пишет Девочка с пистолетом:дайри-параноик. в тему)))
Пишет Графиня Барбосса: мы с Тайя, которая душит романтиков попытались систематизировать всю дайри-параноичку, которую смогли вспомнить, вопщим энджой!
читать дальше
URL записи
URL записиПишет Графиня Барбосса: мы с Тайя, которая душит романтиков попытались систематизировать всю дайри-параноичку, которую смогли вспомнить, вопщим энджой!
читать дальше
URL записи
пятница, 17 мая 2013
Сука шаман
Сука шаман
вторник, 14 мая 2013
Сука шаман
Мне не дает спать не кофе, а мысль о том, что ты, Накс, таки засунул что то во время операции! Так вот моя бессонница будет на твоей совести! Да...
Сука шаман
'Не держите лекарство долго во рту' - прочитал я неожиданно в инструкции, уже чуть ли не полоская лекарством рот.
воскресенье, 12 мая 2013
Сука шаман
Скачать бесплатно Bullet For My Valentine - The Last Fight на Muzebra.com.
Скачать бесплатно Bullet For My Valentine - The Last Fight (Acoustic Version) на Muzebra.com.
Am
I don't wanna stand beside you
G
I don’t wanna try and feel the pain you're going through
F G
Till the death you've seen is through.
Cold sweats, hallucinations
I wanna scream to show the hell I'm going through
The addiction's taking you.
F Am
Can you see me through bloodshot eyes (through bloodshot eyes)
G F
Should I fight for what is right or let it die?
G
Now I'm choking on force fed lies
Do I fight or let it die?
Am
I will fight, one more fight
Don't break down in front of me.
F
I will fight, one more fight?
G
I am not the enemy.
Am
I will try one last time
Are you listening to me?
F
I will fight, the last fight
G
I am not your enemy.
Everyone is sick of caring
No silver lining on the cloud that covers you
Let it pour and soak you through
No hope, just desperation
So sit and wait for death and pray it takes you soon.
The addiction's taking you.
Can you see me through bloodshot eyes (through bloodshot eyes)
Should I fight for what is right or let it die?
Now I'm choking on force fed lies
Do I fight or let it die?
суббота, 04 мая 2013
Сука шаман
Я, блин, никогда в жизни!... так не ревел от фильма ._.
понедельник, 22 апреля 2013
Сука шаман
Испёк кексики, чу.
Сука шаман
- Не отставай! - бодрый голос пролетел через две крыши, долетая до адресата. Ответ не заставил себя ждать.
- Я не могу так быстро! - запыхавшийся и усталый, второй голос споткнулся о карниз, но таки достиг цели.
- Можешь! - два ежа, со стороны так просто два придурка, скакали с крыши на крышу, не останавливаясь и преодолевая одну за другой. Ветер бил в лицо, а под ногами попеременно расстилался то рубероид, то пропасть, выстроенная из пролётов, верёвок, окон и кирпичей. И как по-вашему? Что ощущать приятнее? Плотную поверхность крыши подошвой кроссовка или пустоту пролёта, мимолётную и опасную, но, тем не менее, так и манящую: "Перепрыгни меня! Давай! Ощути меня! Ощути свободу!" Зависит ли это только от восприятия? Может быть.
Свобода есть не только в этом прыжке, который ты ощущаешь с замиранием сердца, когда пролетаешь от одного карниза к другом, она везде. И в ветре, который, точно заигрывая, забирается под одежду, щекочет и вызывает мурашки. Она и в стуке обуви, отмеряющей бег и дальность будущего прыжка, ритме движения и жизни. Она в дыхании - ровном или рваном - каждом вдохе и выдохе. Проходя сквозь нас, наполняя лёгкие, вырывается наружу. И снова по кругу. Она везде и ощутить её можно по-всякому. Даже тогда, когда носок кроссовка цепляется за трубу, равновесие теряется, а жёсткая поверхность крыши раздирает коленки в кровь. Даже тогда.
Свобода.
- Фух, не, ну хоть пять секунд мне дай, - серый ёж поднимается на ноги и отряхивает джинсы. Довольно мимолётно. Так, словно важно не отчистить их от грязи, а просто провести рукой. Второй, синий, или голубой, тут уже от восприятия зависит, останавливается у карниза и оборачивается, начиная покачивать головой вправо и влево в каком-то странном, но определённом такте. Вскоре произносит с улыбкой.
- Пять секунд прошло.
- Мне казалось, ты ненавидишь делать всё по расписанию.
- Это верно, терпеть не могу. Но иначе мы не успеем, - не тратя время на объяснения, ёж преодолевает ещё один пролёт. Высота увеличивается мерно и неторопливо. Из сантиметров складываясь в этажи. Дома гордо возвышаются над городом и, несомненно, если бы у них были головы, они бы вскидывали их самовлюблённо и надменно. Но тогда по ним было бы гораздо сложнее прыгать, не так ли, братик? Только представь себе, как они бы вертели носами, точно осматривая свои владения. И, несомненно, каждый думает про себя, что он один тут такой. Что он самый высокий. И всё, что лежит под ним, принадлежит ему бесспорно. Дома ещё выше думают похоже. Так что не в росте дело.
- Не думаю, что от опоздания в несколько секунд что-то сильно изменится.
- В данном случае нет. А вообще - да, - беспечно отозвался ёж. Не ясно ещё, как ему самому было удобнее думать, посему, видимо, в подтверждение этого, синий ещё и пожал плечами. Ответ, не требующий дополнительных вопросов. Они и не были заданы.
Самый высокая. Самая гордая и надменная крыша, которую только можно здесь найти. Лучи заходящего солнца мягко и ласково поглаживают город, постепенно скатываясь назад. Солнце, выглядывающее только своей макушкой, лениво заворачивается в одеяло из ночи, пропадая под ним. Но глаза небесного светила ещё открыты. Они устало смотрят в окна, точно проверяя, кто уже лёг, а кто только собирается. А кто и вовсе только что проснулся. Проводя своими тонкими пальцами по оконным рамам, оно удаляется, не желая быть назойливым или настойчивым. Однако чувствуется в его уходе какое-то нежелание отдавать смену сестре-луне. Но ничего не поделать.
Провожать солнце на покой каждый день - затея глупая и бессмысленная. Но я уверен, что иногда ему бывает приятно, когда его провожают.
- Как часто ты желаешь солнцу спокойно ночи? - Ёж остановился, но садиться не стал. Он стоял на краю крыши, глядя вдаль. Второй встал рядом, ловя прикосновения.
- Думаю, ни разу не желал... а ты? - В этой фразе не было вины. Как и в той, что произнёс после синий.
- Да и я тоже. Но в любом случае, это звучит лучше, чем желать Луне доброго утра, - короткий смешок и воцарившаяся тишина. Попытка распробовать и понять, почувствовать и проникнуться. Даже здесь есть свобода. И её нельзя описывать. Можно лишь ощущать. Протянуть руку и наблюдать, как угасающие остатки светлого дня проходят меж пальцев, неощутимо и в то же время так чувственно. Щуриться на блики, отражающиеся от стёкол и мечущиеся от одного окна к другому.
Но когда тишина становится очень натянутой, тянет что-нибудь сказать. Что-нибудь длинное и содержащее какой-то смысл. И часто он не понятен никому, кроме тех, кто имеет к этим словам непосредственное отношение.
- Ты помнишь, как ты впервые заговорил со мной? - вопрос был риторическим. Посему и времени ответить предоставлено не было, - Я был в жуткой печали, а ты пришёл и просто сказал: "Не грусти".
Короткий кивок.
- Так что благодарить тебя могу только я. Если бы не ты, мы бы не познакомились.
- Это я тебя должен благодарить.
- Нет я!
- Ничего подобного.
- Не спорь.
- А вот буду! - если бы под рукой была подушка, даю зуб, она огрела бы кого-нибудь по голове. Сначала одного, потом второго. А после прозвучала бы фраза, которая всегда оканчивает такой спор. Но так как подушек под рукой не имелось, действие сразу перешло к ней. Так кто же кому должен быть благодарен?
- Мы оба, - с улыбкой произнёс серый. И с этим никак нельзя было поспорить.
Либо вместе, либо никак. Другого выбора не дано.
- Я не могу так быстро! - запыхавшийся и усталый, второй голос споткнулся о карниз, но таки достиг цели.
- Можешь! - два ежа, со стороны так просто два придурка, скакали с крыши на крышу, не останавливаясь и преодолевая одну за другой. Ветер бил в лицо, а под ногами попеременно расстилался то рубероид, то пропасть, выстроенная из пролётов, верёвок, окон и кирпичей. И как по-вашему? Что ощущать приятнее? Плотную поверхность крыши подошвой кроссовка или пустоту пролёта, мимолётную и опасную, но, тем не менее, так и манящую: "Перепрыгни меня! Давай! Ощути меня! Ощути свободу!" Зависит ли это только от восприятия? Может быть.
Свобода есть не только в этом прыжке, который ты ощущаешь с замиранием сердца, когда пролетаешь от одного карниза к другом, она везде. И в ветре, который, точно заигрывая, забирается под одежду, щекочет и вызывает мурашки. Она и в стуке обуви, отмеряющей бег и дальность будущего прыжка, ритме движения и жизни. Она в дыхании - ровном или рваном - каждом вдохе и выдохе. Проходя сквозь нас, наполняя лёгкие, вырывается наружу. И снова по кругу. Она везде и ощутить её можно по-всякому. Даже тогда, когда носок кроссовка цепляется за трубу, равновесие теряется, а жёсткая поверхность крыши раздирает коленки в кровь. Даже тогда.
Свобода.
- Фух, не, ну хоть пять секунд мне дай, - серый ёж поднимается на ноги и отряхивает джинсы. Довольно мимолётно. Так, словно важно не отчистить их от грязи, а просто провести рукой. Второй, синий, или голубой, тут уже от восприятия зависит, останавливается у карниза и оборачивается, начиная покачивать головой вправо и влево в каком-то странном, но определённом такте. Вскоре произносит с улыбкой.
- Пять секунд прошло.
- Мне казалось, ты ненавидишь делать всё по расписанию.
- Это верно, терпеть не могу. Но иначе мы не успеем, - не тратя время на объяснения, ёж преодолевает ещё один пролёт. Высота увеличивается мерно и неторопливо. Из сантиметров складываясь в этажи. Дома гордо возвышаются над городом и, несомненно, если бы у них были головы, они бы вскидывали их самовлюблённо и надменно. Но тогда по ним было бы гораздо сложнее прыгать, не так ли, братик? Только представь себе, как они бы вертели носами, точно осматривая свои владения. И, несомненно, каждый думает про себя, что он один тут такой. Что он самый высокий. И всё, что лежит под ним, принадлежит ему бесспорно. Дома ещё выше думают похоже. Так что не в росте дело.
- Не думаю, что от опоздания в несколько секунд что-то сильно изменится.
- В данном случае нет. А вообще - да, - беспечно отозвался ёж. Не ясно ещё, как ему самому было удобнее думать, посему, видимо, в подтверждение этого, синий ещё и пожал плечами. Ответ, не требующий дополнительных вопросов. Они и не были заданы.
Самый высокая. Самая гордая и надменная крыша, которую только можно здесь найти. Лучи заходящего солнца мягко и ласково поглаживают город, постепенно скатываясь назад. Солнце, выглядывающее только своей макушкой, лениво заворачивается в одеяло из ночи, пропадая под ним. Но глаза небесного светила ещё открыты. Они устало смотрят в окна, точно проверяя, кто уже лёг, а кто только собирается. А кто и вовсе только что проснулся. Проводя своими тонкими пальцами по оконным рамам, оно удаляется, не желая быть назойливым или настойчивым. Однако чувствуется в его уходе какое-то нежелание отдавать смену сестре-луне. Но ничего не поделать.
Провожать солнце на покой каждый день - затея глупая и бессмысленная. Но я уверен, что иногда ему бывает приятно, когда его провожают.
- Как часто ты желаешь солнцу спокойно ночи? - Ёж остановился, но садиться не стал. Он стоял на краю крыши, глядя вдаль. Второй встал рядом, ловя прикосновения.
- Думаю, ни разу не желал... а ты? - В этой фразе не было вины. Как и в той, что произнёс после синий.
- Да и я тоже. Но в любом случае, это звучит лучше, чем желать Луне доброго утра, - короткий смешок и воцарившаяся тишина. Попытка распробовать и понять, почувствовать и проникнуться. Даже здесь есть свобода. И её нельзя описывать. Можно лишь ощущать. Протянуть руку и наблюдать, как угасающие остатки светлого дня проходят меж пальцев, неощутимо и в то же время так чувственно. Щуриться на блики, отражающиеся от стёкол и мечущиеся от одного окна к другому.
Но когда тишина становится очень натянутой, тянет что-нибудь сказать. Что-нибудь длинное и содержащее какой-то смысл. И часто он не понятен никому, кроме тех, кто имеет к этим словам непосредственное отношение.
- Ты помнишь, как ты впервые заговорил со мной? - вопрос был риторическим. Посему и времени ответить предоставлено не было, - Я был в жуткой печали, а ты пришёл и просто сказал: "Не грусти".
Короткий кивок.
- Так что благодарить тебя могу только я. Если бы не ты, мы бы не познакомились.
- Это я тебя должен благодарить.
- Нет я!
- Ничего подобного.
- Не спорь.
- А вот буду! - если бы под рукой была подушка, даю зуб, она огрела бы кого-нибудь по голове. Сначала одного, потом второго. А после прозвучала бы фраза, которая всегда оканчивает такой спор. Но так как подушек под рукой не имелось, действие сразу перешло к ней. Так кто же кому должен быть благодарен?
- Мы оба, - с улыбкой произнёс серый. И с этим никак нельзя было поспорить.
Либо вместе, либо никак. Другого выбора не дано.
Любимому братику, Фаргусу.
воскресенье, 21 апреля 2013
Сука шаман
Вернулся домой. Сегодня у меня было настроение откровенного "погулять", но все меня бросили те люди, с которыми я хотел увидеться, заняты. Посему я пошёл гулять в гордом одиночестве. Думай сходить на какой-нибудь фильм, но как-то не шло. Сидел и читал книгу. Поел острых крылышкев и, как у меня бывает после острой пищи, попёрло на геройство. Решил устроить маме сюрприз и сводить её н фильм Легенда 17. Она давно хотела. Чтобы ничего не обсуждалось, сказал, что взял билеты и в который час она должна быть в кино.
Мама была в восторге от фильма. Да и я сам получил удовольствие от него. Не буду описывать этот шедевр. Скажу только одно: пустили титры, зал аплодировал.
Мама была в восторге от фильма. Да и я сам получил удовольствие от него. Не буду описывать этот шедевр. Скажу только одно: пустили титры, зал аплодировал.
суббота, 20 апреля 2013
Сука шаман
Офицер вернулся значительно раньше положенного. До конца смены ещё было порядка трёх часов. На начальство, глядя на то, как ёж клюёт носом и засыпает на ходу, велело направиться отдыхать, игнорируя все убеждения о том, что ёж чувствует себя нормально и всё правда-правда хорошо.
Только позвольте остаться здесь. Я не хочу в каюту.
Только. Не туда.
Но начальство было непреклонно в своём решении. Отдых. Здоровый сон в каюте. И если не хочется в лазарет - в каюту. Что хуже? Первое или второе? Зоник не знал. Но пришлось подчиниться.
Хотелось забиться в самый дальний угол комнаты, сжаться, обхватить колени и сидеть, подрагивая. Но так не положено. Так нельзя. Потому идти до каюты нужно отработанной чёткой и ровной походкой. Выпятив грудь и вздёрнув хвост.
Левой. Левой. Раз. Два. Три.
В каюте. к слову, тоже. Никаких вольностей. Только попробуй сказать, что тебя преследует призрак маньяка и психопат. Появляется ночами, крадётся в сны и запугивает стоит только остаться одному. Как вы думаете, что случится вероятнее всего? В спальном отделении появится охрана или того, кто так в панике лепечет языком отправят в лазарет? В психоневрологическое отделение. И никакой работы. Ведь перетруженности вызывает галлюцинацию и прочие вещи, которые плохо, очень плохо сказываются на здоровье солдат. Нет ничего хуже, чем попасть в больницу. Особенно будучи адекватным.
Не скрыться даже в самых дальних уголках космоса. И только смерть позволит успокоиться.
Офицер уже не раз ловил себя на мысли, что это единственный выход. Единственный видимый. Конечно, он знал, что это не так и бросаться в крайности нельзя. Но иногда охватывало жгучее желание затолкнуть себе револьвер в рот и спустить курок. И боль пройдёт. Вся боль. Не только физическая сгинет, но и душевная. Её больше не будет. И тогда можно будет наконец-то спокойно уснуть. Не тревожиться кошмарами.
Вот и сейчас, войдя в каюту, Зон закрыл за собой дверь и облокотился о неё спиной. Несколько минут он просто стоял так, ничего не делая, глядя в пустоту перед собой.
Оружие сдавать хоть не надо. Хорошо это или плохо? Сейчас узнаем.
Офицер вынул свой револьвер и покрутил в руке. Только недавно начищенный. Любимое оружие. Что ж, потребовалось много времени, чтобы восстановить его после того, как предыдущий был расплавлен в руках Призрака. Зон продолжал крутить оружие в руке... такое же устройство, функции, внешний вид... всё такое же, но чего-то не хватает. Зарубок? Стёртостей на тех местах, где сжимаются пальцы. Или чего-то ещё. Это оружие пустое. Не в плане заряда, нет. В другом плане. Оно никого не спасло. И никого не убило. И даже когда сделает что-то, ни на шаг не приблизиться к предыдущему. Которого уже не было. Глупо? Может быть. Но тот револьвер был дорог Офицеру как музыканту его инструмент, с которым он переживает свои творческие взлёты и падения. Как страннику дорог его рюкзак. Как... да, впрочем, и не важно совсем.
Всё равно не то.
С раздражением Зон откинул оружие в сторону. С противным грохотом оно прокатилось по полу, остановившись вдали у боковой стены. Зон недолго постоял, помолчал... но поднять своё оружие не решился. Оно осталось лежать там. Офицер снял шлем, направившись в свою спальню. Может, действительно стоит поспать? Шлем... он тоже был откинут грубым движением. Прокатившись по полу, ему тоже пришлось замереть и остановиться в какой-то момент.
Всё не то!
Всё уже не то и это никак не исправить. Нет такой магии, такой науки, техники, волшебства. Нету. Есть только аппарат стирания памяти. Но на такое Зон бы ни за что не пошёл. Даже при желании избавиться от боли, не пошёл бы. Осознавать, что ты идёшь на такое ради избавления ещё больнее. Становится ещё хуже... нет. Офицер понимал, что он не сможет так с собой поступить. Стереть воспоминания - это всё равно, что убить часть себя. Уничтожить часть своей жизни. Как-будто её не было. И снова это - и не будет. Она уже не вернётся.
Форма? Что можно сказать о форме. Она меняется постоянно. И уже давно не хранит в себе ничего. Пыль и грязь смываются. Раны затягиваются. Слёзы усыхают. Всё, в конце концов забывается. Проходит. И это пройдёт.
Первым делом, увидев на постели плюшевую игрушку и розу, Зон подумал не о том, кто мог их здесь оставить, а о том, когда это он забыл замкнуть дверь. Совсем всё в голове перемешивается. Даже дверь не замкнул. Разумеется, здесь не воруют. Но мысль о том, что сюда кто-то заходит, уже не нравилась Зону. А с другой стороны... кто бы ни был тот, кто оставил этот небольшой знак внимания... наверное, его стоило поблагодарить. К сожалению, Зон не мог угадать адресата сие подарка. Как ни странно, но у Офицера хватало поклонников, обожателей или просто друзей, которые могли бы сделать это. Так что Офицер не нашёл ничего лучше, чем мысленно поблагодарить их всех. На этом поток мыслей и закончился. Без сил и без желания что-либо делать, ёж упал животом на кровать. Ноги остались на полу. Поднять их сил тоже не хватало. Что уж говорить о том, что надо бы переодеться.
Дрожащие пальцы сжали плюшевую ручонку игрушки, которая сжимала миниатюрный револьвер. К сожалению, он был очень маленький и нельзя было сказать, имитировал ли он тот самый револьвер или нет.
Какая глупость. Впрочем.
Зон повернул голову, глядя на игрушку. Он слабо улыбнулся, подавив ещё один жалкий и постыдный порыв. Нечего форму позорить.
Ёж закрыл глаза, проваливаясь в сон. Пустой в совершенстве сон.
Только позвольте остаться здесь. Я не хочу в каюту.
Только. Не туда.
Но начальство было непреклонно в своём решении. Отдых. Здоровый сон в каюте. И если не хочется в лазарет - в каюту. Что хуже? Первое или второе? Зоник не знал. Но пришлось подчиниться.
Хотелось забиться в самый дальний угол комнаты, сжаться, обхватить колени и сидеть, подрагивая. Но так не положено. Так нельзя. Потому идти до каюты нужно отработанной чёткой и ровной походкой. Выпятив грудь и вздёрнув хвост.
Левой. Левой. Раз. Два. Три.
В каюте. к слову, тоже. Никаких вольностей. Только попробуй сказать, что тебя преследует призрак маньяка и психопат. Появляется ночами, крадётся в сны и запугивает стоит только остаться одному. Как вы думаете, что случится вероятнее всего? В спальном отделении появится охрана или того, кто так в панике лепечет языком отправят в лазарет? В психоневрологическое отделение. И никакой работы. Ведь перетруженности вызывает галлюцинацию и прочие вещи, которые плохо, очень плохо сказываются на здоровье солдат. Нет ничего хуже, чем попасть в больницу. Особенно будучи адекватным.
Не скрыться даже в самых дальних уголках космоса. И только смерть позволит успокоиться.
Офицер уже не раз ловил себя на мысли, что это единственный выход. Единственный видимый. Конечно, он знал, что это не так и бросаться в крайности нельзя. Но иногда охватывало жгучее желание затолкнуть себе револьвер в рот и спустить курок. И боль пройдёт. Вся боль. Не только физическая сгинет, но и душевная. Её больше не будет. И тогда можно будет наконец-то спокойно уснуть. Не тревожиться кошмарами.
Вот и сейчас, войдя в каюту, Зон закрыл за собой дверь и облокотился о неё спиной. Несколько минут он просто стоял так, ничего не делая, глядя в пустоту перед собой.
Оружие сдавать хоть не надо. Хорошо это или плохо? Сейчас узнаем.
Офицер вынул свой револьвер и покрутил в руке. Только недавно начищенный. Любимое оружие. Что ж, потребовалось много времени, чтобы восстановить его после того, как предыдущий был расплавлен в руках Призрака. Зон продолжал крутить оружие в руке... такое же устройство, функции, внешний вид... всё такое же, но чего-то не хватает. Зарубок? Стёртостей на тех местах, где сжимаются пальцы. Или чего-то ещё. Это оружие пустое. Не в плане заряда, нет. В другом плане. Оно никого не спасло. И никого не убило. И даже когда сделает что-то, ни на шаг не приблизиться к предыдущему. Которого уже не было. Глупо? Может быть. Но тот револьвер был дорог Офицеру как музыканту его инструмент, с которым он переживает свои творческие взлёты и падения. Как страннику дорог его рюкзак. Как... да, впрочем, и не важно совсем.
Всё равно не то.
С раздражением Зон откинул оружие в сторону. С противным грохотом оно прокатилось по полу, остановившись вдали у боковой стены. Зон недолго постоял, помолчал... но поднять своё оружие не решился. Оно осталось лежать там. Офицер снял шлем, направившись в свою спальню. Может, действительно стоит поспать? Шлем... он тоже был откинут грубым движением. Прокатившись по полу, ему тоже пришлось замереть и остановиться в какой-то момент.
Всё не то!
Всё уже не то и это никак не исправить. Нет такой магии, такой науки, техники, волшебства. Нету. Есть только аппарат стирания памяти. Но на такое Зон бы ни за что не пошёл. Даже при желании избавиться от боли, не пошёл бы. Осознавать, что ты идёшь на такое ради избавления ещё больнее. Становится ещё хуже... нет. Офицер понимал, что он не сможет так с собой поступить. Стереть воспоминания - это всё равно, что убить часть себя. Уничтожить часть своей жизни. Как-будто её не было. И снова это - и не будет. Она уже не вернётся.
Форма? Что можно сказать о форме. Она меняется постоянно. И уже давно не хранит в себе ничего. Пыль и грязь смываются. Раны затягиваются. Слёзы усыхают. Всё, в конце концов забывается. Проходит. И это пройдёт.
Первым делом, увидев на постели плюшевую игрушку и розу, Зон подумал не о том, кто мог их здесь оставить, а о том, когда это он забыл замкнуть дверь. Совсем всё в голове перемешивается. Даже дверь не замкнул. Разумеется, здесь не воруют. Но мысль о том, что сюда кто-то заходит, уже не нравилась Зону. А с другой стороны... кто бы ни был тот, кто оставил этот небольшой знак внимания... наверное, его стоило поблагодарить. К сожалению, Зон не мог угадать адресата сие подарка. Как ни странно, но у Офицера хватало поклонников, обожателей или просто друзей, которые могли бы сделать это. Так что Офицер не нашёл ничего лучше, чем мысленно поблагодарить их всех. На этом поток мыслей и закончился. Без сил и без желания что-либо делать, ёж упал животом на кровать. Ноги остались на полу. Поднять их сил тоже не хватало. Что уж говорить о том, что надо бы переодеться.
Дрожащие пальцы сжали плюшевую ручонку игрушки, которая сжимала миниатюрный револьвер. К сожалению, он был очень маленький и нельзя было сказать, имитировал ли он тот самый револьвер или нет.
Какая глупость. Впрочем.
Зон повернул голову, глядя на игрушку. Он слабо улыбнулся, подавив ещё один жалкий и постыдный порыв. Нечего форму позорить.
Ёж закрыл глаза, проваливаясь в сон. Пустой в совершенстве сон.
четверг, 18 апреля 2013
Сука шаман
Em C
Когда из яви сочатся сны, Когда меняется фаза луны,
A H7
Я выхожу из тени стены
Em (H7)
Веселый и злой.
Когда зеленым глаза горят, А зеркала источают яд,
Я десять улиц составлю в ряд,
Идя за тобой!
C H7
Твоя душа в моих руках
Em D C
Замрет, как мышь в кошачьих лапах,
Am H7 Em
Среди тумана не узнает меня.
И ты на годы и века
Забудешь вкус, и цвет, и запах
Am C H7
Всего, что есть в переплетениях дня!
Am Em
Ты спишь и видишь меня во сне, Я для тебя - лишь тень на стене, Сколь неразумно тебе и мне Не верить в силу дорог! Когда я умер, ты был так рад,Ты думал, я не вернусь назад
C A
Но я пробрался однажды в щель между строк, И я взломал этот мир как ржавый замок:
C H7 Em
Я никогда не умел ворожить Но иначе не мог!
Когда я в камень скатаю шерсть, Тогда в крови загустеет месть
И ты получишь дурную весть
От ветра и птиц.
Но ты - хозяин воды и травы, Ты не коснешься моей головы,
А я взлечу в опереньи совы,
Не видя границ,
Тебя оставив вспоминать,
Как ты меня сжигал и вешал,
Дитя Анэма умирало, смеясь…
А я вернусь к тебе, сказать:
"Ты предо мной изрядно грешен -
Так искупи хотя бы малую часть!"
Ты спишь и видишь меня во сне, Я для тебя - лишь тень на стене, Я прячусь в воздухе и в луне, Лечу как тонкий листок! И мне нисколько тебя не жаль - В моей крови закипает сталь,
В моей душе скалят зубы страсть и порок, И боль танцует стаей пестрых сорок,
Я никогда не любил воскресать - Но иначе не мог!
Когда останемся мы вдвоем, В меня не верить - спасенье твое,
Но на два голоса мы пропоем
Отходную тебе.
Узнай меня по сиянью глаз - Ведь ты меня убивал не раз,
Но только время вновь сводит нас
В моей ворожбе!
Опавших листьев карнавал -
Улыба шпаги так небрежна -
Дитя Анэма не прощает обид!
Ты в западню мою попал -
Твоя расплата неизбежна:
Ты знаешь это - значит, будешь убит!
Ты спишь и видишь меня во сне, Я для тебя - лишь тень на стене, Настало время выйти вовне - Так выходи за порог! Убив меня много сотен раз, От смерти ты не уйдешь сейчас,
Ведь ты от злобы устал и от страха продрог,И я тебе преподам твой последний урок:
Я никогда не любил убивать - Но иначе не мог!
Когда из яви сочатся сны, Когда меняется фаза луны,
A H7
Я выхожу из тени стены
Em (H7)
Веселый и злой.
Когда зеленым глаза горят, А зеркала источают яд,
Я десять улиц составлю в ряд,
Идя за тобой!
C H7
Твоя душа в моих руках
Em D C
Замрет, как мышь в кошачьих лапах,
Am H7 Em
Среди тумана не узнает меня.
И ты на годы и века
Забудешь вкус, и цвет, и запах
Am C H7
Всего, что есть в переплетениях дня!
Am Em
Ты спишь и видишь меня во сне, Я для тебя - лишь тень на стене, Сколь неразумно тебе и мне Не верить в силу дорог! Когда я умер, ты был так рад,Ты думал, я не вернусь назад
C A
Но я пробрался однажды в щель между строк, И я взломал этот мир как ржавый замок:
C H7 Em
Я никогда не умел ворожить Но иначе не мог!
Когда я в камень скатаю шерсть, Тогда в крови загустеет месть
И ты получишь дурную весть
От ветра и птиц.
Но ты - хозяин воды и травы, Ты не коснешься моей головы,
А я взлечу в опереньи совы,
Не видя границ,
Тебя оставив вспоминать,
Как ты меня сжигал и вешал,
Дитя Анэма умирало, смеясь…
А я вернусь к тебе, сказать:
"Ты предо мной изрядно грешен -
Так искупи хотя бы малую часть!"
Ты спишь и видишь меня во сне, Я для тебя - лишь тень на стене, Я прячусь в воздухе и в луне, Лечу как тонкий листок! И мне нисколько тебя не жаль - В моей крови закипает сталь,
В моей душе скалят зубы страсть и порок, И боль танцует стаей пестрых сорок,
Я никогда не любил воскресать - Но иначе не мог!
Когда останемся мы вдвоем, В меня не верить - спасенье твое,
Но на два голоса мы пропоем
Отходную тебе.
Узнай меня по сиянью глаз - Ведь ты меня убивал не раз,
Но только время вновь сводит нас
В моей ворожбе!
Опавших листьев карнавал -
Улыба шпаги так небрежна -
Дитя Анэма не прощает обид!
Ты в западню мою попал -
Твоя расплата неизбежна:
Ты знаешь это - значит, будешь убит!
Ты спишь и видишь меня во сне, Я для тебя - лишь тень на стене, Настало время выйти вовне - Так выходи за порог! Убив меня много сотен раз, От смерти ты не уйдешь сейчас,
Ведь ты от злобы устал и от страха продрог,И я тебе преподам твой последний урок:
Я никогда не любил убивать - Но иначе не мог!
Сука шаман
Am
Из вереска напиток
E7 Am
Забыт давным-давно,
Am
А был он слаще меда,
E7 Am-G
Пьянее, чем вино.
C G
В котлах его варили
C E7
И пили всей семьей
Am
Малютки-медовары
E7 Am
В пещерах под землей.
и т.д.
Пришел король шотландский
Безжалостный к врагам.
Погнал он бедных пиктов
К скалистым берегам.
На вересковом поле
На поле боевом
Лежал живой на мертвом
И мертвый на живом.
Король по склону едет
И думает: "Кругом
Цветет медовый вереск,
А меда мы не пьем."
Но вот его вассалы
Заметили двоих -
Последних медоваров,
Оставшихся в живых.
Вышли они из-под камня,
Щурясь на белый свет, -
Старый горбатый карлик
И мальчик пятнадцати лет.
К берегу моря крутому
Их привели на допрос,
Но ни один из пленных
Слова не произнес.
Сидел король шотландский
Не шевелясь в седле,
А маленькие люди
Стояли на земле.
Гневно король воскликнул:
- Пытка обоих ждет,
Если не скажете, черти,
Как вы готовите мед!
И вдруг голосок раздался:
- Послушай, шотландский король,
Поговорить с тобою
С глазу на глаз позволь.
Старость боиться смерти,
Жизнь я изменой куплю,
Выдам заветную тайну,-
Карлик сказал королю.
Голос его воробьинный
Резко и четко звучал.
- Тайну давно бы я выдал,
Если бы сын не мешал.
Пусть мальчика крепко свяжут
И бросят в пучину вод
И я научу шотландцев
Готовить старинный мед.
Сильный шотландский воин
Мальчика крепко связал
И бросил в открытое море
С прибрежных отвесных скал.
Волны над ним сомкнулись,
Замер последний крик.
И эхом ему ответил
С утёса отец-старик:
- Правду сказал я, шотландцы,
От сына я ждал беды,
Не верил я в стойкость юных,
Не бреющих бороды.
А мне костер не страшен,
И вместе со мною умрет
Моя святая тайна,
Мой вересковый мед!
Из вереска напиток
E7 Am
Забыт давным-давно,
Am
А был он слаще меда,
E7 Am-G
Пьянее, чем вино.
C G
В котлах его варили
C E7
И пили всей семьей
Am
Малютки-медовары
E7 Am
В пещерах под землей.
и т.д.
Пришел король шотландский
Безжалостный к врагам.
Погнал он бедных пиктов
К скалистым берегам.
На вересковом поле
На поле боевом
Лежал живой на мертвом
И мертвый на живом.
Король по склону едет
И думает: "Кругом
Цветет медовый вереск,
А меда мы не пьем."
Но вот его вассалы
Заметили двоих -
Последних медоваров,
Оставшихся в живых.
Вышли они из-под камня,
Щурясь на белый свет, -
Старый горбатый карлик
И мальчик пятнадцати лет.
К берегу моря крутому
Их привели на допрос,
Но ни один из пленных
Слова не произнес.
Сидел король шотландский
Не шевелясь в седле,
А маленькие люди
Стояли на земле.
Гневно король воскликнул:
- Пытка обоих ждет,
Если не скажете, черти,
Как вы готовите мед!
И вдруг голосок раздался:
- Послушай, шотландский король,
Поговорить с тобою
С глазу на глаз позволь.
Старость боиться смерти,
Жизнь я изменой куплю,
Выдам заветную тайну,-
Карлик сказал королю.
Голос его воробьинный
Резко и четко звучал.
- Тайну давно бы я выдал,
Если бы сын не мешал.
Пусть мальчика крепко свяжут
И бросят в пучину вод
И я научу шотландцев
Готовить старинный мед.
Сильный шотландский воин
Мальчика крепко связал
И бросил в открытое море
С прибрежных отвесных скал.
Волны над ним сомкнулись,
Замер последний крик.
И эхом ему ответил
С утёса отец-старик:
- Правду сказал я, шотландцы,
От сына я ждал беды,
Не верил я в стойкость юных,
Не бреющих бороды.
А мне костер не страшен,
И вместе со мною умрет
Моя святая тайна,
Мой вересковый мед!
среда, 17 апреля 2013
Сука шаман
Наконец-то снег растаял и я выехал кататься на велике. Заехал в парк патриотов, полюбовался на Т-34-85, покатался по Алым Парусам. Вернулся уставший и довольный.
Сдал последний зачёт и вообще... весна, пора любви! Я счастлив.
Сдал последний зачёт и вообще... весна, пора любви! Я счастлив.
понедельник, 15 апреля 2013
Сука шаман
Сегодня отличный день для танковых боёв, Капитан!
Это да... для них. Не для зубрёжки. В любом случае *протирает медальку Паскуччи*
Это да... для них. Не для зубрёжки. В любом случае *протирает медальку Паскуччи*
воскресенье, 14 апреля 2013
Сука шаман
Да. Я проснулся посреди ночи чисто для того, чтобы сказать это.
Я никого и никогда еще так сильно не желал.
Я никого и никогда еще так сильно не желал.
Сука шаман
Сегодня был чудесный день. Я сходил на показ младшей группы. Остался невообразимо доволен, так что по возможности выложу фото и видео. Одна из сценок откровенно выбила слезу. Я под большим впечатлением. Потом ходили с Катей в Тануки и разбирали стихописательство. А всё оставшееся время, практически до девяти, гуляли и болтали. Погода потрясающая. Много позитивных эмоций. И весна, блин, пора любви!
суббота, 13 апреля 2013
Сука шаман