Сука шаман
Сегодня девятый или десятый рабочий день подряд. Честно говоря, я немного сбился со счёта. Завтра ещё один. И только в среду постараюсь устроить себе выходной.
Я безумствую.
Мама в ужасе звонит ко мне на работу и умоляет меня идти домой. Пишет смски: "Пожалуйста, хватит работать. Иди домой. На сегодня хватит. Прошу тебя. Я волнуюсь"
Приятно, когда за тебя волнуются. Когда переживают. Когда замечают, сколько всего ты делаешь и не верят твоей натянутой улыбке. Приятно, когда ты есть для человека... я есть для своей мамы.
Вчера, придя с работы, пошёл в душ. А когда вернулся в комнату, там стоял заварник, полный трав, чашка для чая, а по комнате разливался приятный запах мяты и чебреца. Я был тронут. Мама поставила...
Приятно, когда она заходит в комнату очень тихо, садится рядом и аккуратно гладит по плечу и ласково произносит: "Уже половина одиннадцатого". И улыбается, зная, что я рано ушёл. Поздно вернулся. Но сегодня опять надо...
"Так нельзя" - говорит она.
Я поднимаю голову и понимаю, что не могу... не могу скрыть отчаяния в своих глазах, когда вопрошаю в ответ: "А как можно? Мама... как ещё?". Я жду предложений, но знаю, что их не будет. И только вздыхаю.
Она просит меня сходить к неврологу. Узнать, почему у меня дёргается лицо и глаз.
- Вдруг там защемление нерва! - говорит она. При слове "врач" и "обследование" Дика передёргивает. Его настроение тоже влияет на то, как меня контузит. Он морщится, коротко скалится и запрокидывает голову назад. Я поспешно отвечаю, что никаких врачей не надо. Что я просто устал и это от стресса и переработки. Что у меня уже было такое во время сессии и со мной правда всё будет нормально. Просто купи мне новопассит - прошу я её. Всё правда хорошо.
Я улыбаюсь, чтобы заверить её в этом. Она молчит, но вся же соглашается.
Я опустошаю мерный стаканчик с лекарство и морщусь. Дик следом вываливает язык и утыкается лбом в куллер. Я мотаю головой.
Выходя на улицу, морожу пальцы, набирая сообщения и ловлю себя на том, что мне хочется написать что-то обидное. Что-то такое, что может разом поставить всё и всех на место. Я долго удерживаю себя от оскорблений и прочих вещей, о которых могу потом пожалеть. Сжимаю телефон и отключаю связь. Молча стою. И ощущаю, как противно начинает дёргаться веко, а следом меня всего передёргивает. И я спешу спуститься по ступеням.
"Что такое?" - в очередной раз спрашивает Сир, когда меня передёргивает. Когда я могу дёрнуть непроизвольно головой, уставиться куда-то странно, вздрогнуть. взмахнуть рукой.
"Ничего" - беспечно отзываюсь я.
Совсем ничего...
Я безумствую.
Мама в ужасе звонит ко мне на работу и умоляет меня идти домой. Пишет смски: "Пожалуйста, хватит работать. Иди домой. На сегодня хватит. Прошу тебя. Я волнуюсь"
Приятно, когда за тебя волнуются. Когда переживают. Когда замечают, сколько всего ты делаешь и не верят твоей натянутой улыбке. Приятно, когда ты есть для человека... я есть для своей мамы.
Вчера, придя с работы, пошёл в душ. А когда вернулся в комнату, там стоял заварник, полный трав, чашка для чая, а по комнате разливался приятный запах мяты и чебреца. Я был тронут. Мама поставила...
Приятно, когда она заходит в комнату очень тихо, садится рядом и аккуратно гладит по плечу и ласково произносит: "Уже половина одиннадцатого". И улыбается, зная, что я рано ушёл. Поздно вернулся. Но сегодня опять надо...
"Так нельзя" - говорит она.
Я поднимаю голову и понимаю, что не могу... не могу скрыть отчаяния в своих глазах, когда вопрошаю в ответ: "А как можно? Мама... как ещё?". Я жду предложений, но знаю, что их не будет. И только вздыхаю.
Она просит меня сходить к неврологу. Узнать, почему у меня дёргается лицо и глаз.
- Вдруг там защемление нерва! - говорит она. При слове "врач" и "обследование" Дика передёргивает. Его настроение тоже влияет на то, как меня контузит. Он морщится, коротко скалится и запрокидывает голову назад. Я поспешно отвечаю, что никаких врачей не надо. Что я просто устал и это от стресса и переработки. Что у меня уже было такое во время сессии и со мной правда всё будет нормально. Просто купи мне новопассит - прошу я её. Всё правда хорошо.
Я улыбаюсь, чтобы заверить её в этом. Она молчит, но вся же соглашается.
Я опустошаю мерный стаканчик с лекарство и морщусь. Дик следом вываливает язык и утыкается лбом в куллер. Я мотаю головой.
Выходя на улицу, морожу пальцы, набирая сообщения и ловлю себя на том, что мне хочется написать что-то обидное. Что-то такое, что может разом поставить всё и всех на место. Я долго удерживаю себя от оскорблений и прочих вещей, о которых могу потом пожалеть. Сжимаю телефон и отключаю связь. Молча стою. И ощущаю, как противно начинает дёргаться веко, а следом меня всего передёргивает. И я спешу спуститься по ступеням.
"Что такое?" - в очередной раз спрашивает Сир, когда меня передёргивает. Когда я могу дёрнуть непроизвольно головой, уставиться куда-то странно, вздрогнуть. взмахнуть рукой.
"Ничего" - беспечно отзываюсь я.
Совсем ничего...